Альпинисты Северной столицы. Миддендорф Александр Фёдорович
Российский естествоиспытатель и путешественник, академик (1850), почетный член Петербургской АН (1865). Исследовал и составил естественно-историческое описание Северной и Восточной Сибири и Дальнего Востока. Указал на зональность растительности и наличие вечной мерзлоты. Вел селекционную работу по коневодству и скотоводству.
Александр Миддендорф родился в южной Эстонии. Его отец, прекрасный I, педагог и воспитатель, всячески поощрял любовь мальчика к природе.
Зимой Александр обучался в гимназии Петербурга, директором которой был его отец. Свою первую печатную работу Миддендорф-младший посвятил "любимому отцу, глубокочтимому наставнику и близкому другу".
Родители Миддендорфа мечтали видеть в сыне продолжателя дела отца - убежденного педагога, преподавателя, ставшего впоследствии директором Главного педагогического института в Петербурге. По окончании петербургской гимназии Александр Миддендорф был зачислен на подготовительное отделение Педагогического института. Но молодой Миддендорф мечтал стать натуралистом, путешественником. В 1832 году он поступает на медицинский факультет Дерптского (ныне Тартуского) университета.
Миддендорф увлекся зоологией и другими естественными науками. В 1837 году он закончил университет и приобрел звание врача. 16(28) июня "o 1837 года состоялась защита диссертации.
Проработав два года у крупнейших естествоиспытателей Германии и Австрии, Миддендорф возвратился на родину вполне подготовленным для самостоятельных работ в области зоологии, этнографии, антропологии. Многому научился он и в области геологии и ботаники.
Важным событием в жизни молодого Миддендорфа явилось знакомство с замечательным ученым и путешественником России - Карлом Максимовичем Бэром.
В 1840 году Миддендорф участвовал в Лапландской экспедиции Бэра, причем он оказался не только хорошим врачом, но и страстным охотником, прекрасным стрелком, неутомимым пешеходом, бывалым моряком и умелым плотником Вот как вспоминает Бэр в своей автобиографии о "боевом крещении" будущего исследователя сибирских просторов: "Миддендорф прошел из Колы через Лапландию до Кандалакшской губы, двигаясь то пешком, то в лодке. Он нашел, что существующие у нас карты этого района являются совершенно неправильными и что течение реки Колы показано на них совершенно неверно..."
Лучшие дня
По рекомендации Бэра в 1842 году русская Академия наук поручила Миддендорфу организовать экспедицию в Северную и Восточную Сибирь. Готовясь к путешествию, Миддендорф составил по съемкам и описи С. И. Челюскина и X. Лаптева карту Таймыра. Впоследствии ориентируясь по ней, он давал проводникам отряда настолько точные указания, что они прозвали его "великим шаманом".
14 ноября 1842 года после нескольких месяцев напряженного труда по подготовке экспедиции Миддендорф и два его спутника, датчанин Брандт (лесничий) и эстонец Фурман (слуга и препаратор), выехали из Петербурга в далекое путешествие.
Перед ним были поставлены две проблемы: изучение органической жизни Таймырского полуострова и исследование вечной мерзлоты. В состав экспедиции среди прочих вошел 22-летний унтер-офицер, военный топограф Василий Васильевич Ваганов. В начале 1843 года экспедиция проехала от Красноярска до Ту-руханска и задержалась здесь для окончательного снаряжения. Тем временем изучая скважины, Миддендорф установил лишь сезонную мерзлоту. От Туруханска в апреле Миддендорф прошел на собаках по льду Енисея до устья реки Дудинки; отсюда, двигаясь на северо-восток через озеро Пясино вверх по реке Дудыпте на оленях, он достиг низовьев реки Боганиды (система Хатанги). На этом пути он все время видел на востоке и юго-востоке "хребет Сыверма", круто обрывающийся к Норильским озерам (плато Путорана); на северо-западе оно "прекращается у озера Пясино, которое с рядом вливающихся в него озер окружено дикороман-тическими скалистыми хребтами - Норильскими Камнями... Через них пробила себе дорогу река Норильская...". Это были первые сведения о Норильском районе.
В мае 1843 года на Боганиде к Миддендорфу присоединился Ваганов. Пройдя отсюда "по Большой низовой тундре" к северу, они в июле достигли реки Верхней Таймыры, то есть пересекли с юга на север Северо-Сибирскую низменность и положили начало ее исследованию. Миддендорф открыл на ней цепь высот, вытянутых в северо-восточном направлении и ограниченных с юга "речной областью Таймыра"; он назвал их "Шайтан" (на наших картах Камень-Хэр-бэй, и отдельные безымянные возвышенности).
Почти весь июль Миддендорф потратил на разъезды по Верхней Таймыре до озера Таймыр для исследования реки и перевозки снаряжения; при этом он установил, что левый берег Таймырской долины с севера ограничивается скалистыми горами. Миддендорф назвал их Бырранга. Спустившись на лодке по реке до озера Таймыр, Миддендорф пересек его и достиг истока Нижней Таймыры. Отсюда через ущелье в горах Бырранга он прошел по реке до Таймырской губы Карского моря (в конце августа 1843 года). На Нижней Таймыре он обнаружил скелет мамонта. Тем же путем экспедиция вернулась к озеру Таймыр, которое уже начало покрываться льдом. Лишенные средств передвижения из-за наступления зимы, спутники Миддендорфа пешком отправились отыскивать "оленных тунгусов", а он сам в полном одиночестве провел восемнадцать дней на берегу Таймырского озера. Эти восемнадцать дней, на которые он, больной, обрек себя ци спасения экспедиции, явились самым серьезным испытанием его мужества, амообладания и выносливости. Мы узнаем об этом подвиге из донесения Академии наук: "Миддендорф, изнуренный крайними усилиями последних дней (ко-
августа 1843 года) и постигнутый жестокою болезнью, не чувствовал себя ке более в силах следовать за своими товарищами. Поделившись с ними остатками сухого бульона, который он хранил на всякий случай, он должен был к еличайшему своему сожалению убить верную охотничью собаку... Мясо было разделено на пять долей, и, снабдив четырех своих спутников этой провизией, г. Миддендорф приказал им отыскать в пустыне самоедов и привести их, буде эзможно, к нему на помощь. Сам он остался один без приюта, среди уже наступившей арктической зимы на 75° северной широты, подверженный всем сурово-ям непогоды".
Это событие можно считать беспримерным в летописях путешествий. К сча-гью, Миддендорф нашел себе некоторую защиту за сугробами снега, нанесенно-| ветром, а в последние дни, когда в равнине свирепствовал жестокий ураган, эставался совершенно погребенным в снегу - и этому-то обстоятельству он, вероятно, обязан своим сохранением.
Миддендорфа спасли Ваганов и два ненца.
Едва оправившись (в Коренном-Филипповском) от последствий болезни и истощения, Миддендорф пускается в обратный путь через Пясину и Туруханск к Срасноярску.
18 февраля 1844 года экспедиция прибыла в Якутск. Здесь Миддендорф некоторое время изучал вечную мерзлоту в колодцах и скважинах, заложив тем самым основы мерзлотоведения.
Одновременно ученый серьезно готовился к походу к берегам Охотского моря до Шантар включительно. Маршрут этот был согласован с Академией. Но в Академии не знали, что неутомимый путешественник задумал посетить и область Нижнего Амура.
Предполагалось, что плавание по Охотскому морю вдоль побережья и к Шан-тарским островам он совершит на морском вельботе, который ему должны были предоставить в Охотске. Находясь в Якутске, Миддендорф запросил о вельботе Охотск, но получил "решительный отказ". Тогда он решил изменить направление маршрута и выйти к Охотску не по торной северной тропе, а южнее, к запущенному и полузаброшенному Удскому острогу. Путешественник знал, что в захудалом Удском острожке его ничем не снабдят. Приходилось везти из Якутска и снаряжение, и продукты питания, и кожи для байдары, и канаты, и якорь, и паруса на вьюках через тайгу и перевалы, как это делали охочие люди. Как истый землепрохрдец, Миддендорф понимал, что помощи ему ждать неоткуда и не от кого. Кроме постоянных спутников - Брандта, Ваганова и Фурмана - он включил в отряд нескольких казаков из Якутска и двух якутов. Якуты, бывалые люди, должны были помочь соорудить байдару.
До слободы Амгинской (от Якутска до Амги - 180 километров) снаряжение доставить было нетрудно. Его везли на санках, запряженных быками. Здесь Мид-дендорф путем закладки шурфов произвел наблюдение над "всегда мерзлыми" слоями земли. Но от Амги к востоку вели лишь верховые тропы/Для каравана Миддендорфа потребовалось 72 лошади.
В Амге часть участников похода готовила вьюки, другие копали землю, вели наблюдение за погодой. Ваганов с помощью мензулы снял превосходный план Амги и ближайших ее окрестностей.
Из Амги караван тронулся 11 апреля 1844 года. Людей на пути встречалось мало. В основном это были якуты и тунгусы (эвенки). Миддендорф расспрашивал их о промысловых животных, об охоте, о таежных тропах.
Страницы миддендорфовской книги о походе к Удскому острогу изобилуют превосходными описаниями таежных речек, долин, перевалов.
Вскоре отряд вступил в страну "пушных зверей". Многие страницы "Путешествия" посвящены обитателям тайги.
Но особенно интересно описание одной из "причуд" суровой природы Восточной Якутии - "ледяной долины" Селенды. Истоки реки Селенды выступают на поверхность из-под обрывистой скалы, являясь подземным стоком озера Мар-кюэль. Из-под скалы вытекает до полусотни ручьев (кроме главного потока), и все они.сливаются в одно русло, именуемое Селендой. Воды Селенды окружены причудливыми скалами из красного песчаника.
Ледяная долина Селенды показалась Миддендорфу столь необычайно-живописной, что он, "уступая своей чувствительности к красотам природы", позволил "уклониться от строго ученого исследования" и набросал "фантастический рисунок". Рисунок этот он отдал встреченному на Учуре якуту для пересылки из Якутска в Петербург. К сожалению, рисунок в пути затерялся.
Следуя по течению Селенды, путешественник убедился, что река протекает уже не в цветных песчаниках, а по ледяной долине. Русло реки пролегало в сплошном слоистом льду. Прямо из ледяного поля росли большие хвойные деревья. Рисунок этого места, сделанный, видимо, Брандтом, сохранился. На нем отчетливо видно, что вся долина заполнена льдом. Подобное явление, называемое в Сибири "закипанием", характерно для сибирских таежных дебрей.
1 июня 1844 года отряд Миддендорфа перевалил Становой хребет и через восемь дней подошел к острожку на реке Удь. Здесь путешественники построили байдару - деревянный остов обтянули кожей и приладили шесть пар весел. На строительство ушло 12 дней. Затем путешественники спустились на байдаре по реке Удь к морю. Но сразу выйти в море им не удалось - близ устья реки Охотское море оказалось (в июле!) забито льдами. В ожидании "погоды" путешественники занялись сбором зоологических коллекций.
Особое внимание Миддендорфа привлекло образование гигантских завалов плавника, наслоений песка, камней, глины, в толще которых застряли целые туши морских животных - китов и тюленей. На Охотском побережье Миддендорф смог понять, каким образом "была погребена" туша мамонта, которую ему уд ал ось"найти на Таймыре. В своей книге он превосходно описал грандиозную созидательно-разрушительную работу морского прибоя.
Благодаря его наблюдениям существенно пополнились и сведения о климате Приохотья. В академических материалах, связанных с организацией экспедиции, особо указывалось на важность собирания сведений о климатических особенностях побережья Охотского моря, так как таких сведений в то время не было.
Льды на Охотском море в тот летний месяц то придвигались к самому побережью, то отходили в море, и тогда землепроходцы пытались пройти к Шанта-рам. Один раз они чуть не погибли - льды едва не раздавили их кожаное суденышко. "Урок был грозно поучителен", - вспоминал об этом Миддендорф.
Лишь 4 августа путешественники смогли добраться до острова Большой Шантар, где пробыли целую неделю. Миддендорф достиг предельного пункта своего путешествия - Охотского побережья и Шантарских островов. Отсюда он должен был пуститься в обратный путь через Якутск в столицу. Но Миддендорф поступил иначе. Все собранные им коллекции - геологические и зоологические, гербарии, путевые записи - он отправил в Якутск с Брандтом, Фурманом и двумя якутами для дальнейшей пересылки в Академию наук в Петербург. Сам же с "неразлучным своим спутником" геодезистом Вагановым избрал для возвращения на запад иной, неизведанный путь.
Миддендорф и Ваганов смастерили маленький ботик ("отпрыск большой байдары") из ивовых прутьев и запасной воловьей кожи. Ученый называл это крохотное суденышко "ореховой скорлупой". В этой "скорлупе" они и двинулись по Охотскому морю.
Путешественники плыли вдоль берега, к югу, делая мензульные и глазомерные съемки, собирая коллекции. Высаживаясь на берег, они уходили в глубь тайги, охотились, пополняя свои зоологические сборы.
"В зоолого-геофафическом отношении, - писал потом Миддендорф, - мы постоянно вращались в той чрезвычайно любопытной полосе Земли, где лицом к лицу встречаются соболь и тигр, где южная кошка отбивает у рыси северного оленя, где соперница ее - росомаха - на одном и том же участке истребляет кабана, оленя, лося и косулю, где медведь насыщается то европейской морошкой, то кедровыми орехами, где соболь еще вчера гонялся за тетеревами и куропатками, доходящими до запада Европы, сегодня за ближайшими родственниками тетерки Восточной Америки, а завтра крадется за чисто сибирской кабаргой". 1 сентября 1844 года Миддендорф и Ваганов находились близ устья Тугура. Миддендорф вновь чувствовал себя этнографом, лингвистом, антропологом. Путешественники общались с эвенками, якутами, гиляками (нивхами).
НаТугуре землепроходцев поджидали эвенки-оленеводы. Вместе с ними они и выступили в зимний поход на запад. Путешественники ехали верхом на оленях. Маршрут оленного каравана шел поТугуру, Немилену, Керби через Буре-инский хребет в долину Бурей. Отсюда по ее притоку Нимани и далее по Кебели Миддендорф и Ваганов добрались до урочища Инкань - места традиционной ярмарки жителей окружающих областей. С севера сюда приезжали якуты и эвенки, с юга - дауры. В Инкане путешественников ждали "подставные олени".
От Инканского урочища в течение трех недель они шли до Зеи. 12 января 1845 года караван спустился на "полотно самого Амура". Отсюда, уже на лошадях, Миддендорф и Ваганов добрались до Стрелки, расположенной на слиянии Аргуни и Шилки. Весь этот путь был отражен в картах атласа, приложенного к "Сибирскому путешествию" Миддендорфа.
В пути от Охотского побережья к Амуру Миддендорф и Ваганов с особой тщательностью заносили в свои путевые записи названия многочисленных рек, речек и ручьев, считая, что для практических целей это имеет наибольшее значение. Долины этих водных потоков служили единственными путями сообщения. Они вели к перевалам и к заповедным местам промысла для местных кочевников.
Миддендорф остроумно заметил, что для длительных.путешествий по дебрям тайги и тундры человек должен как бы спуститься "на низшую ступень цивилизации". Пускаясь в странствия по землям, где бродят лишь таежные охотники и оленеводы, путешественник должен обладать "на все готовой сноровкой", "изобретательностью на все извороты". Путешественник-землепроходец, по мнению Миддендорфа, должен быть умельцем и во "всякой сухопутной езде", и во "всяком роде плавания". Он должен быть сапожником и портным, плотником и кузнецом, звероловом и рыболовом. Располагая самыми простыми орудиями "полудикаря времен первобытных", путешественник должен, не мешкая, браться за выполнение любого необходимого дела.
Каков же итог этого нелегкого путешествия? Сам Миддендорф пишет об этом так: "Тщательно занося на бумагу наш маршрут и проверяя, сколько было возможно критически, множество показаний на мои расспросы, я успел составить картину Амурского края, которая бросила новый свет на эту страну". Составлена была и первая карта края под названием "Первый опыт гидрографической карты Станового хребта с его отрогами".
Новые, обстоятельные данные, собранные Миддендорфом об Амуре и Приамурье, оживили интерес к этому краю. Через 15 лет после возвращения из путешествия Миддендорф писал по поводу Таймырского края: "Что я оттуда вывез, то и доныне так же ново, так же свежо, как и тогда, как я собирал; что говорю я об этих странах, то и теперь столько же годится..."
Сибирское путешествие Миддендорфа длилось 841 день. За это время он и его спутники прошли - на лошадях, на собаках, на оленях (в упряжке и верхом), на лодках и пешком - около 30 000 километров. И это по труднодоступным тундрам Таймыра, по таежно-горным дебрям Якутии, Приохотья и Приамурья.
Непременный секретарь Академии наук П. Н. Фус, оценивая успех Сибирской экспедиции, сказал, что Миддендорф возвратился из Сибири в столицу "в ореоле славы". Материалы его исследований внесли невиданное оживление в научную жизнь Петербурга.
В честь Миддендорфа устраивали заседания, приемы, обеды. Сам он принимал живейшее участие в подготовке первых экспедиций Русского географического общества на Северный Урал (1847) и в проектировавшейся экспедиции на Камчатку. Составленные Миддендорфом инструкции (на основе его богатейшего личного опыта) были широко использованы и для многих дальнейших экспедиций.
Миддендорф остался в столице в должности адъюнкта Академии наук и занялся обработкой собранных им материалов и подготовкой многотомного "Отчета" о сибирском путешествии.
В 60-х и 70-х годах Миддендорф совершил несколько научных поездок и плаваний. В 1867 году он плавал по Черному, Средиземному морям, Атлантическому океану до Азорских островов и островов Зеленого мыса. В 1870 году - до Исландии и по Баренцеву морю до Новой Земли. Наблюдения, проведенные Миддендорфом в Баренцевом море, утвердили в науке гипотезу Петермана о наличии на севере теплого течения, которое Миддендорф назвал Нордкапским. Это было крупное открытие в области гидрографии северных морей.
Почетный академик Миддендорф (это звание было присвоено ему в 1865 году) совершал и далекие сухопутные экскурсии - поездки в Барабинскую степь (1869) и в Фергану (1878). Из письма Семенова к Миддендорфу можно заключить, что в последней поездке ученому предлагалось "бросить сельскохозяйственный взгляд, основанный на естествознании", на Ферганскую долину, только что присоединенную к России (1876). После некоторых колебаний Миддендорф согласился на это предложение.
Последней экспедицией, которой руководил Миддендорф, была экспедиция 1883 года в районы северных губерний: Пермской, Вятской, Архангельской, Вологодской, Ярославской, Костромской и Владимирской.
Последние десять лет жизни Миддендорф тяжело болел и жил в Эстонии в своем имении Хелленурме. Его возили в коляске; к письмам, написанным под диктовку, прикладывали штамп-подпись.
В 1888 году Миддендорфу была присуждена высшая награда зоологов в России - золотая медаль Бэра. Присуждение высокой награды, связанной с именем столь дорогого сердцу Миддендорфа ученого, - ведь именно Бэр дал ему путевку в большую науку - обрадовало больного. Ему вспомнилось первое путешествие на Кольский полуостров с Бэром и на-Таймыр уже без Бэра, но по его напутствию.
Скончался Миддендорф в конце января 1894 года.
Он должен стоять первым в плеяде славных русских путешественников XIX века - Семенова-Тян-Шанского, Северцова, Федченко, Миклухо-Маклая, Пржевальского. Ведь именно Миддендорф "открыл" эпоху замечательных путешествий, примером своим показав, как много может сделать ученый, если он, не щадя своих сил, рискуя самой жизнью, идет по неведомым тропам.
Миддендорф не только принадлежал к числу выдающихся путешественников. Он был и ученым больших масштабов, основоположником ряда научных дисциплин (мерзлотоведения, зоогеографии), крупнейшим сибиреведом и одним из пионеров туркестановедения.
Александр Федорович Миддендорф (6 (18) августа 1815, г. Санкт-Петербург – 16 (28) января 1894, Хелленрум, Лифляндия) – русский естествоиспытатель и путешественник, один из основоположников отечественного мерзлотоведения.
Биография А.Ф. Миддельдорфа
Обучался в гимназии Петербурга, директором которой был его отец. Свою первую печатную работу Миддендорф-младший посвятил «любимому отцу, глубокочтимому наставнику и близкому другу». Родители Миддендорфа мечтали видеть в сыне продолжателя дела отца – убежденного педагога, преподавателя, ставшего впоследствии директором Главного педагогического института в Петербурге. По окончании петербургской гимназии Александр Миддендорф был зачислен на подготовительное отделение педагогического института. Но молодой Миддендорф мечтал стать натуралистом, путешественником. В 1832 он поступает на медицинский факультет Дерптского (ныне Тартуского) университета, который окончил в 1837 в звании врача. 16(28) июня 1837 состоялась защита диссертации. Два года работал в университетах Берлина, Бреславля, Вены, Гейдельберга под руководством крупнейших специалистов в области зоологии, ботаники, геологии, антропологии, этнографии. Вернувшись в Россию, получил назначение адъюнктом в Киевский университет, читал курсы зоологии и курс этнографии.
В составе экспедиции К.М. Бэра в 1840–1841 он обследовал Русскую Лапландию – северную, восточную и центральную части Кольского полуострова. Был сделан вывод о неточности всех прежних карт этого района, и составлена новая карта полуострова.
В 1842–1845 Академией наук организована выдающаяся в истории географических открытий и исследований XIX в. Сибирская экспедиция под руководством А.Ф. Миддендорфа. Были исследованы огромные территории Сибири и Дальнего Востока: полуостров Таймыр, Якутия, Охотский и Приамурский края. Изучалась проблема существования животных и растений в полярных странах, степень и способы приспособляемости живых организмов к климатическим условиям Крайнего Севера, распространение вечной мерзлоты в почвах Сибири. Был предложен принцип эколого-фаунистического районирования Северной и Восточной Сибири. Составлено обширное этнографическое описание населения Таймыра, района Енисея, Приамурья.
Экспедиционный отчет Миддендорфа стал для своего времени наиболее полным естественнонаучным описанием Сибири.
В 1848 вышел из печати первый том книги А.Ф. Миддендорфа «Путешествия на север и восток Сибири» на немецком языке. Русское издание появилось только в 1860. Последующие выпуски издавались до 1875. В нем рассматривался широкий комплекс природных условий Севера и Востока Сибири и Приамурья, описывались орография, гидрология, гидрография, особенности климата, вечной мерзлоты, экология животных и растений, даны характеристики внешнего облика, быта, языка и фольклора коренных народов. Текст дополнялся рисунками участника экспедиции Т. Брандта типов местного населения, пейзажей, экземпляров фауны и флоры и атласом из 20 карт и планов. В целом труд Миддендорфа оказался важнейшим событием в истории отечественной науки второй половины ХХ века.
В августе 1745 Миддендорф избран действительным членом Русского географического общества, а через год – заместителем председателя отделения этнографии. С 1883 – почетный член Русского географического общества.
С 1845 – адъюнкт, с 1850 – экстраординарный, с 1852 – ординарный академик, в 1855–1857 – непременный секретарь Петербургской Академии наук. В 1860 отказался от должности, уехав из Петербурга в свое имение в Лифляндии. Дальнейшая научная деятельность была связана с сельским хозяйством: разрабатывал вопросы улучшения местной породы крупного рогатого скота с целью создания новой высокопродуктивной молочной породы, проводил опыты по созданию эстонской породы лошадей-тяжеловозов.
В 1865 Петербургская Академия наук избрала Миддендорфа своим почетным членом.
В 1870-х он совершил еще ряд различных научных экспедиций: в 1870 в Арктику на корвете «Варяг», сопровождая великого князя Алексея, проводившего по решению Международной морской конференции гидрологические и метеорологические наблюдения, тем же летом – в Барабинскую степь, в 1878 – в Ферганскую долину.
Заслуги А.Ф. Миддендофа в развитии отечественного естествознания высоко оценены современниками и потомками. В 1888 Александру Миддендорфу была присуждена высшая награда зоологов России – золотая медаль Бэра. Его имя носят залив на полуострове Таймыр и мыс на Северном острове Новой Земли.
Литература
- Биографический словарь деятелей естествознания и техники. Т. 2. – М.: Государственное научное издательство «Большая советская энциклопедия», 1959. – С. 34.
- Громов Л.В., Данильянц С.А. Названное именем геолога. – М: Недра, 1982.
- Творцы отечественной науки. Географы. – М: «Агар», 1996. – С. 168–179.
- Тетерин Г.Н., Снянская М.Л. Биографический и хронологический справочник (Геодезия, до ХХ в.) – Новосибирск, 2009. – С. 322.
Миддендорф Александр Фёдорович (1815-1894)
По многочисленным статьям Интернета.
Редактор Г.Г.
Миддендорф (врач ), проведя в путешествиях и научных экспедициях 44 года, открыл эпоху замечательных путешествий. Академик АН России (1850), почетный член АН (1865). Семенов-Тянь-Шаньский, Северцов, Федченко, Миклухо-Маклай, Пржевальский – все они были после Миддендорфа . Он был большим ученым, основоположником ряда научных дисциплин, крупнейшим сибиреведом и одним из пионеров туркестановедения. Стал одним из крупнейших исследователей Евразии. Его маршруты пролегали от Новой Земли до Ферганской долины, от Исландии до Мальты, от Азорских островов до Охотского моря – таков географический диапазон его путешествия. Был действительным членом Русского географического общества (РГО) с момента его создания в 1845 г.
Александр Миддендорф родился в южной Эстонии. Его отец, прекрасный педагог и воспитатель, всячески поощрял любовь мальчика к природе. Зимой Александр обучался в гимназии Петербурга, директором которой был его отец. Свою первую печатную работу Миддендорф-младший посвятил «любимому отцу, глубокочтимому наставнику и близкому другу».
Родители Миддендорфа мечтали видеть в сыне продолжателя дела отца – убежденного педагога, преподавателя, ставшего впоследствии директором Главного педагогического института в Петербурге. По окончании петербургской гимназии Александр Миддендорф был зачислен на подготовительное отделение Педагогического института. Но молодой Миддендорф мечтал стать натуралистом, путешественником. В 1832 году он поступает на медицинский факультет Дерптского (ныне Тартуского) университета.
Миддендорф увлекся зоологией и другими естественными науками. В 1837 году
окончил университет и приобрел звание врача. 16(28) июня 1837 года
состоялась защита диссертации. Проработав два года у крупнейших
естествоиспытателей Германии и Австрии, Миддендорф возвратился на родину
вполне подготовленным для самостоятельных работ в области зоологии,
этнографии, антропологии. Многому научился он и в области геологии и
ботаники.
Важным событием в жизни молодого Миддендорфа явилось знакомство с
замечательным ученым и путешественником России – Карлом Максимовичем Бэром
.
В 1840 г. Миддендорф участвовал в Лапландской экспедиции Бэра, причем он оказался не только хорошим врачом, но и страстным охотником, прекрасным стрелком, неутомимым пешеходом, бывалым моряком и умелым плотником. Так вспоминает Бэр в своей автобиографии о «боевом крещении» будущего исследователя сибирских просторов: «Миддендорф прошел из Колы через Лапландию до Кандалакшской губы, двигаясь то пешком, то в лодке. Он нашел, что существующие у нас карты этого района являются совершенно неправильными и что течение реки Колы показано на них совершенно неверно...».
По рекомендации Бэра в 1842 г. русская Академия наук поручила Миддендорфу организовать экспедицию в Северную и Восточную Сибирь. Готовясь к путешествию, Миддендорф составил по съемкам и описи Челюскина и Лаптева карту Таймыра. Впоследствии ориентируясь по ней, он давал проводникам отряда настолько точные указания, что они прозвали его «великим шаманом».
14 ноября 1842 г. после нескольких месяцев напряженного труда по подготовке экспедиции, Миддендорф и два его спутника, датчанин Брандт и эстонец Фурман, выехали из Петербурга в далекое путешествие.
Перед ним были поставлены две проблемы: изучение органической жизни Таймырского полуострова и исследование вечной мерзлоты. В состав экспедиции среди прочих вошел 22-летний унтер-офицер, военный топограф Василий Васильевич Ваганов. В начале 1843 года экспедиция проехала от Красноярска до Туруханска и задержалась здесь для окончательного снаряжения. От Туруханска в апреле Миддендорф прошел на собаках по льду Енисея до устья реки Дудинки. Отсюда двигаясь на СВ через озеро Пясино вверх по реке Дудыпте на оленях, достиг низовьев реки Боганиды. На этом пути он все время видел на В и ЮВ «хребет Сыверма», круто обрывающийся к Норильским озерам (плато Путорана). На СЗ оно прекращается у озера Пясино, которое с рядом вливающихся в него озер окружено романтическими скалистыми хребтами – Норильскими Камнями. Через них пробила себе Дорогу река Норильская. Это были первые сведения о Норильском районе.
В мае 1843 г. к Миддендорфу присоединился Ваганов. Пройдя отсюда по Большой низовой тундре к северу, они в июле достигли реки Верхней Таймыры, то есть пересекли с юга на север Северо-Сибирскую низменность и положили начало ее исследованию. Миддендорф открыл на ней цепь высот, вытянутых в СВ направлении и ограниченных с Ю речной областью Таймыра. Он назвал их «Шайтан».
Почти весь июль Миддендорф потратил на разъезды по Верхнему Таймыру до озера Таймыр. При этом он установил, что левый берег Таймырской долины с севера ограничивается скалистыми горами. Миддендорф назвал их Бырранга. Спустившись на лодке по реке до озера Таймыр, пересек его и достиг истока Нижней Таймыры. Отсюда через ущелье в горах Бырранга он прошел по реке до Таймырской губы Карского моря (в конце августа 1843 г.). На Нижней Таймыре он обнаружил скелет мамонта. Тем же путем экспедиция вернулась к озеру Таймыр, которое уже начало покрываться льдом. Лишенные средств передвижения из-за наступления зимы, спутники Миддендорфа пешком отправились отыскивать «оленных тунгусов», а он сам в полном одиночестве провел восемнадцать дней на берегу Таймырского озера в пещере.
Эти восемнадцать дней, на которые он, больной, обрек себя ради спасения экспедиции, явились самым серьезным испытанием его мужества, самообладания и выносливости. А было ему всего 27 лет…!
Миддендорф – не единственный, кто обязан спасением этой маленькой пещере. Столетием раньше в ней укрывался заболевший Харитон Лептев, а в 1929 г. она давала приют ещё одному исследователю Таймыра – Н. Н. Урванцеву (он-то и дал в своих отчётах пещере имя Миддендорфа). В 1992 г. во время транстаймырского лыжного перехода в пещере двое суток пережидала пургу экспедиция Красноярской академии путешествий под руководством А. Васильева.
Миддендорфа спасли Ваганов и два ненца. Едва оправившись (в Коренном-Филипповском) от последствий болезни и истощения, Миддендорф пускается в обратный путь к Красноярску. 18 февраля 1844 г. экспедиция прибыла в Якутск. Здесь Миддендорф некоторое время изучал вечную мерзлоту в колодцах и скважинах, заложив тем самым основы мерзлотоведения.
Одновременно ученый серьезно готовился к походу к берегам Охотского моря до Шантар включительно. Маршрут этот был согласован с Академией наук. Но в Академии не знали, что неутомимый путешественник задумал посетить и область Нижнего Амура. Предполагалось, что плавание по Охотскому морю вдоль побережья и к Шантарским островам он совершит на морском вельботе, который ему должны были предоставить в Охотске. Находясь в Якутске, Миддендорф запросил о вельботе «Охотск», но получил «решительный отказ». Тогда он решил изменить направление маршрута и выйти к Охотску не по северной тропе, а южнее, к запущенному и полузаброшенному Удскому острогу. Путешественник знал, что в захудалом Удском острожке его ничем не снабдят. Приходилось везти из Якутска и снаряжение, и продукты питания, и кожи для байдары, и канаты, и якорь, и паруса на вьюках через тайгу и перевалы, как это делали охочие люди. Как истый землепроходец, Миддендорф понимал, что помощи ему ждать неоткуда и не от кого. Кроме постоянных спутников – Брандта, Ваганова и Фурмана – он включил в отряд нескольких казаков из Якутска и двух якутов Якуты, бывалые люди, должны были помочь соорудить байдару.
До слободы Амгинской (от Якутска до Амги – 180 км) снаряжение доставить было нетрудно. Его везли на санках, запряженных быками. Здесь Миддендорф путем закладки шурфов произвел наблюдение над «всегда мерзлыми» слоями земли. Но от Амги к востоку вели лишь верховые тропы. Для каравана Миддендорфа потребовалось 72 лошади.
В Амге часть участников похода готовила вьюки, другие копали землю, вели наблюдение за погодой. Ваганов с помощью мензулы .
Из Амги караван тронулся 11 апреля 1844 г. Людей на пути встречалось мало. В основном это были якуты и тунгусы (эвенки). Миддендорф расспрашивал их о промысловых животных, об охоте, о таежных тропах.
Страницы миддендорфовских книг
О походе к Удскому острогу изобилуют превосходными описаниями таежных речек, долин, перевалов. Многие страницы «Путешествия» посвящены обитателям тайги. Но особенно интересно описание одной из «причуд» суровой природы Восточной Якутии – «ледяной долины» Селенды. Вся долина заполнена льдом. Подобное явление, называемое в Сибири «закипанием», характерно для сибирских таежных дебрей.
1 июня 1844 года отряд Миддендорфа перевалил Становой хребет и через восемь дней подошел к острожку на реке Удь. Здесь путешественники построили байдару – деревянный остов обтянули кожей и приладили шесть пар весел. Затем путешественники спустились на байдаре по реке Удь к морю. Но сразу выйти в море им не удалось – близ устья реки Охотское море оказалось (в июле!) забито льдами. В ожидании «погоды» путешественники занялись сбором зоологических коллекций.
Особое внимание Миддендорфа привлекло образование гигантских завалов плавника, наслоений песка, камней, глины, в толще которых застряли целые туши морских животных – китов и тюленей. На Охотском побережье Миддендорф смог понять, каким образом «была погребена» туша мамонта, которую ему удалось найти на Таймыре.
Льды на Охотском море в тот летний месяц то придвигались к самому побережью, то отходили в море, и тогда землепроходцы пытались пройти к Шантарам. Один раз они чуть не погибли – льды едва не раздавили их кожаное суденышко. «Урок был грозно поучителен», – вспоминал об этом Миддендорф.
Лишь 4 августа путешественники смогли добраться до острова Большой Шантар, где пробыли целую неделю. Миддендорф достиг предельного пункта своего путешествия – Охотского побережья и Шантарских островов. Отсюда он должен был пуститься в обратный путь через Якутск в столицу. Но Миддендорф поступил иначе. Все собранные им коллекции – геологические и зоологические, гербарии, путевые записи – он отправил в Якутск с Брандтом, Фурманом и двумя якутами для дальнейшей пересылки в Академию наук в Петербург. Сам же с «неразлучным своим спутником» геодезистом Вагановым избрал для возвращения на запад иной, неизведанный путь. Миддендорф и Ваганов смастерили маленький ботик из ивовых прутьев и запасной воловьей кожи. Ученый называл это крохотное суденышко «ореховой скорлупой». В этой «скорлупе» они и двинулись по Охотскому морю.
Путешественники плыли вдоль берега, к югу, делая мензульные и глазомерные съемки, собирая коллекции. Высаживаясь на берег, они уходили в глубь тайги, охотились, пополняя свои зоологические сборы. «В зоолого-географическом отношении, – писал потом Миддендорф, – мы постоянно вращались в той чрезвычайно любопытной полосе Земли, где лицом к лицу встречаются соболь и тигр, где южная кошка отбивает у рыси северного оленя, где соперница ее – росомаха – на одном и том же участке истребляет кабана, оленя, лося и косулю, где медведь насыщается то европейской морошкой, то кедровыми орехами, где соболь еще вчера гонялся за тетеревами и куропатками, доходящими до запада Европы, сегодня за ближайшими родственниками тетерки Восточной Америки, а завтра крадется за чисто сибирской кабаргой».
1 сентября 1844 г. Миддендорф и Ваганов находились близ устья Тугура. Миддендорф вновь чувствовал себя этнографом, лингвистом, антропологом. Путешественники общались с эвенками, якутами, гиляками (нивхами). На Тугуре землепроходцев поджидали эвенки-оленеводы. Вместе с ними они и выступили в зимний поход на запад. Путешественники ехали верхом на оленях. Маршрут оленного каравана шел по Тугуру, Немилену, Керби через Буреинский хребет в долину Бурей. Отсюда по ее притоку Нимани и далее по Кебели Миддендорф и Ваганов добрались до урочища Инкань – места традиционной ярмарки жителей окружающих областей. С севера сюда приезжали якуты и эвенки, с юга – дауры.
От Инканского урочища в течение трех недель они шли до Зеи. 12 января 1845 г. караван спустился на «полотно самого Амура». Отсюда, уже на лошадях, Миддендорф и Ваганов добрались до пос. Стрелки, расположенной на слиянии Аргуни и Шилки. В пути от Охотского побережья к Амуру Миддендорф и Ваганов с особой тщательностью заносили в свои путевые записи названия многочисленных рек, речек и ручьев, считая, что для практических целей это имеет наибольшее значение. Долины этих водных потоков служили единственными путями сообщения. Они вели к перевалам и к заповедным местам промысла.
Миддендорф остроумно заметил, что для длительных путешествий по дебрям тайги и тундры человек должен как бы спуститься «на низшую ступень цивилизации». Пускаясь в странствия по землям, где бродят лишь таежные охотники и оленеводы, путешественник должен обладать «изобретательностью на все извороты». Путешественник-землепроходец, по мнению Миддендорфа, должен быть умельцем и во «всякой сухопутной езде», и во «всяком роде плавания». Он должен быть сапожником и портным, плотником и кузнецом, звероловом и рыболовом. Располагая самыми простыми орудиями «полудикаря времен первобытных», путешественник должен, не мешкая, браться за выполнение любого необходимого дела. Каков же итог этого нелегкого путешествия? Сам Миддендорф пишет об этом так: «Тщательно занося на бумагу наш маршрут и проверяя, сколько было возможно критически, множество показаний на мои расспросы, я успел составить картину Амурского края, которая бросила новый свет на эту страну». Составлена была и первая карта края под названием «Первый опыт гидрографической карты Станового хребта с его отрогами».
Новые, обстоятельные данные, собранные Миддендорфом об Амуре и Приамурье, оживили интерес к этому краю.
Через 15 лет после возвращения из путешествия Миддендорф писал по поводу Таймырского края: «Что я оттуда вывез, то и доныне так же ново, так же свежо, как и тогда, как я собирал; что говорю я об этих странах, то и теперь столько же годится...».
Сибирское путешествие Миддендорфа длилось 841 день. За это время он и его спутники прошли – на лошадях, на собаках, на оленях (в упряжке и верхом), на лодках и пешком – около 30.000 км. И это по труднодоступным тундрам Таймыра, по таежно-горным дебрям Якутии, Приохотья и Приамурья.
Непременный секретарь Академии наук П.Н. Фус ,
Оценивая успех Сибирской экспедиции, сказал, что Миддендорф возвратился из Сибири в столицу «в ореоле славы». Материалы его исследований внесли невиданное оживление в научную жизнь Петербурга.
В честь Миддендорфа устраивали заседания, приемы, обеды. Сам он принимал живейшее участие в подготовке первых экспедиций Русского географического общества на Северный Урал (1847) и в проектировавшейся экспедиции на Камчатку. Составленные Миддендорфом инструкции были широко использованы и для многих дальнейших экспедиций.
Миддендорф остался в столице в должности адъюнкта Академии наук и занялся обработкой собранных им материалов и подготовкой многотомного «Отчета» о сибирском путешествии.
В 60-х и 70-х годах Миддендорф совершил несколько научных поездок и плаваний. В 1867 году он плавал по Черному, Средиземному морям, Атлантическому океану до Азорских островов и островов Зеленого мыса. В 1870 году – до Исландии и по Баренцеву морю до Новой Земли. Наблюдения, проведенные Миддендорфом в Баренцевом море, утвердили в науке гипотезу Петермана о наличии на севере теплого течения, которое Миддендорф назвал Нордкапским. Это было крупное открытие в области гидрографии северных морей.
Почетный академик Миддендорф (это звание было присвоено ему в 1865 году) совершал и далекие сухопутные экскурсии – поездки в Барабинскую степь (1869) и в Фергану (1878). Из письма Семенова-Тянь-Шаньского к Миддендорфу можно заключить, что в последней поездке ученому предлагалось «бросить сельскохозяйственный взгляд, основанный на естествознании», на Ферганскую долину, только что присоединенную к России (1876). После некоторых колебаний Миддендорф согласился на это предложение.
Последнюю крупную экспедицию Миддендорф совершил в 1878 г. в Туркестан, так называлась тогда Средняя Азия. Им была исследована Ферганская долина – города, расположенные теперь в Узбекистане, Киргизии и Таджикистане. Путь от Петербурга до Ташкента занял тогда более месяца, т.к. железной дороги небыло. По дороге осматривали часть долины Сырдарьи. Об этом путешествии Миддендорф издал труд на немецком языке, переведенный на русский под названием «Очерки Ферганской долины» и изданой в Санкт-Петербурге в 1882 .
Книга была переиздана в наше время .
Последней экспедицией, которой руководил Миддендорф, была экспедиция 1883 года в районы северных губерний: Пермской, Вятской, Архангельской, Вологодской, Ярославской, Костромской и Владимирской. Последние десять лет жизни Миддендорф тяжело болел и жил в Эстонии в своем имении Хелленурме. Его возили в коляске; к письмам, написанным под диктовку, прикладывали штамп-подпись.
В 1888 году Миддендорфу была присуждена высшая награда зоологов в России – медаль Бэра. Присуждение высокой награды, связанной с именем столь дорогого сердцу Миддендорфа ученого, – ведь именно Бэр дал ему путевку в большую науку – обрадовало больного. Ему вспомнилось первое путешествие на Кольский полуостров с Бэром и на Таймыр уже без Бэра, но по его напутствию. Скончался Миддендорф в конце января 1894 года. Был похоронен в своем имении Хелленурме .
В числе научных достижений Александра Миддендорфа первоеэтнографическое описание ряда сибирских народов в т.ч. самоедов
и первая научная характеристикаклимата Сибири, определение южной границы распространениямноголетней («вечной») мерзлоты, определение зональности растительности, формулировка т.н. «закона Миддендорфа», объясняющего причины извилистости северной границы лесов.
Миддендорф был вице-президентомРусского географического общества.
Миддендорф занимался сельским хозяйством, принимал большое участие в устройстве сельскохозяйственных выставок.
Министерство государственных имуществпоставило Миддендорфа во главе особой экспедиции (1883), задачей которой было исследовать современное состояниескотоводствав России.
Из практической деятельности Миддендорфа в сельском хозяйстве можно указать ещё на то, что он, кроме благоустройства двух своих обширныхименийблиз Юрьева (совр.Тарту) и Пернова (совр.Пярну), много лет состоял во главе большого хозяйства в известнойКарловкеПолтавской губернии, принадлежавшеговеликой княгине Елене Павловне.
Не менее известен Миддендорф какипполог, почему ещё в 1850-х годах ему было поручено ближе познакомить с коневодствомкак кавалеристов, так и артиллеристов. Он принимал участие в устройстве русских государственных конных заводов.
В 1869 году он пытался привлечь внимание российского правительства к возможным выгодам от одомашнивания и разведениялосей.
В честь ученого назвали 6 географических объектов, 14 растений и 30 животных.
– топографический инструмент, служащий для производства точных и подробных съемок. Изобретен баварским математиком Иоанном Преторием около 1610 г. Состоит из доски, с наклеенной на нее бумагой (планшет), и штатива с треногой, для удобной и точной установки доски горизонтально. Штатив мензулы должен быть приспособлен для троякого передвижения доски .
(1798-1855) – СПб. Ординарный академик по кафедре математики, непременный секретарь Императорской Академии наук. Получив образование в академической гимназии, в 1814 г. поступил в число академических учеников. В 1816 был назначен преподавателем математики в 1-й кадетский корпус и в том же году – корректором математических сочинений, печатавшихся в академической типографии. Выдающиеся способности молодого ученого обратили на него внимание президента академии Уварова, по предложению которого в 1818 г. и был избран адъюнктом по кафедре математики, а затем, в 1823 – экстраординарным академиком. В 1824 – по воле императрицы Марии Феодоровны, был назначен инспектором классов Воспитательного дома. Должность эту он занимал до 1826, когда состоялось его избрание ординарным академиком и непременным секретарем Академии наук. Кроме того он более 17 лет (с 1826) исполнял обязанности секретаря Императорского вольно-экономического общества, а в 1845 был назначен председателем учебного комитета при IV отделении собственной Его Величества канцелярии. Из его ученых работ, которые печатались исключительно в академических изданиях, следует особенно упомянуть его годовые отчеты по Академии, содержащие в себе весьма ценный материал по истории сего ученого учреждения. Будучи по отцу правнуком известного математика Эйлера, Фус издал оставшиеся не напечатанными труды этого ученого и опубликовал его переписку со знаменитыми геометрами.
Доктор медицины Александр Федорович Мид- дендорф, натуралист и географ, в 1840 г. участвовал в Лапландской экспедиции академика Карла Максимовича Бэра, причем он оказался не только хорошим врачом, но и страстным охотником, прекрасным стрелком, неутомимым пешеходом, бывалым моряком и умелым плотником. По рекомендации Бэра в 1842 г. русская Академия наук поручила Миддендорфу организовать экспедицию в Северную и Восточную Сибирь. Перед ним были поставлены две проблемы: изучение
органической жизни Таймырского п-ова и исследование вечной мерзлоты. В состав экспедиции среди прочих вошел 22-летний унтер- офицер, военный топограф Василий Васильевич Ваганов. В начале 1843 г. экспедиция проехала от Красноярска до Туруханска и здесь задержалась для окончательного снаряжения. Миддендорф, изучая тем временем скважины, установил лишь сезонную мерзлоту. От Туруханска в апреле Миддендорф прошел на собаках по льду Енисея до устья р. Дудинки; отсюда, двигаясь на северо-восток через озеро Пнсино вверх но р.
Дудыпте на оленях, он достиг низовьев р. Боганиды (система Хатанги). На этом пути он все время видел на востоке и юго-востоке «хребет Сыверма», круто обрывающийся к Норильским озерам (плато Путорана); на северо-западе оно «прекращается у озера Пясино, которое с рядом вливающихся в него озер, окружено дикоромантическими скалистыми хребтами...- Норильскими Камнями... Через них пробила себе дорогу река Норильская...». Это были первые сведения о Норильском районе.
В мае 1843 г. на Боганиде к Миддендорфу присоединился Ваганов. Пройдя отсюда «по Большой низовой тундре» к северу, они в июле достигли р. Верхней Таймыры, т. е. пересекли с юга на север Северо- Сибирскую низменность и положили начало ее исследованию. Миддендорф открыл на ней цепь высот, вытянутых в северо-восточном направлении и ограничивающихся с юга «речной областью Таймыра»; он назвал их «Шайтан» (на наших картах Камень-Хэрбэй, у 72° с. ш., и отдельные безымянные возвышенности).
Почти весь июль Миддендорф потратил на разъезды по Верхней Таймыре до озера Таймыр для исследования реки и перевозки снаряжения; при этом он установил, что левый берег Таймырской долины с севера ограничивается скалистыми горами. Миддендорф назвал их Бырранга. Спустившись на лодке по реке до озера Таймыр, Миддендорф пересек его и достиг истока Нижней Таймыры. Отсюда через ущелье в горах Бырранга он прошел по реке до Таймырской губы Карского моря (в конце августа 1843 г.). На Нижней Таймыре (почти под 75° с. ш.) он обнаружил скелет мамонта. Тем же путем экспедиции вернулась к озеру Таймыр, которое уже начало покрываться льдом. Лишенные средств передвижения из-за наступлении
зимы, спутники Миддендорфа пешком отправились отыскивать «оленных тунгусов», а он сам в полном одиночестве, больной тифом провел 20 голодных дней в снежной тундре, пока его не спасли эвенки. В конце января 1844 г. экспедиция вернулась в Красноярск. Ваганов составил карту рек Верхней и Нижней Таймыры и озера Таймыр.
Миддендорф был первым ученым-исследователем Таймырского п-ова. Он установил рельеф обширной области между нижним Енисеем и Хатангой, открыл и описал отдельные возвышенности на западе Северо-Сибирской низменности и центральную часть гор Быр- ранга - систему невысоких (400 - 600 м) хребтов широтного простирания в центре Таймырского п-ова (он ошибся, считая, что она продолжается до мыса Челюскин). Миддендорф первый охарактеризовал геологию этой области. Это позволило ему изменить представление географов того времени, будто «Сибирь является низменной болотистой равниной». Он предложил «ограничить это представление речной областью Оби, а в остальном пространстве - только частью самой последней окраины Ледового моря Восточной Сибири».
В начале 1844 г. Миддендорф с Вагановым проехали из Красноярска в Иркутск, перешли на Лену и по ней в начале марта 1844 г. спустились до Якутска, где некоторое время изучали вечную мерзлоту в колодцах и скважинах, заложив тем самым основы мерзлотоведения. Выполнив эти работы, Миддендорф на свой страх решил продлить срок экспедиции для исследования тогда почти неизученного Амурского края. Вместе с Вагановым он проехал вьючным путем до села Амги (на р. Амга, притоке Алдана), где в конце апреля снарядил большой отряд. Отсюда экспедиция перебралась на приток Алдана Учур, по нему и его притокам прошла к водораздельным высотам - восточным отрогам Станового хребта - и, перевалив их в середине июня, вышла к верховьям Уды: «...между долинами Уды и Учура
идет ряд крутых хребтов, увенчанных высокими голыми вершинами (гольцами) или служащих основанием остроконечным сопкам. Глубокими и узкими полосами входят долины в эти скалистые горы... изрытые шумящими стремительными потоками... покрытые густым первобытным лесом».
По Уде путешественники спустились на построенной ими байдаре к Удской губе Охотского моря, причем Ваганов выполнил съемку всей реки. Путь от Алдана до Уды был первым маршрутом через юго- восточную часть Верхоянско-Колымского края, ранее совершенно неизвестную. Отсюда на байдаре они двинулись на восток вдоль берега моря. Миддендорф занялся изучением геологии побережья, Ваганов описал и нанес на карту южный берег Удской губы (с о. Медвежьим), южное побережье о. Большой Шантар, Тугурский и Ульбанский заливы (южная часть залива Академии, названного так Мидден- дорфом), фактически открыв Тугурский п-ов с глубокой гаванью- заливом Константина. Двигаясь далее к востоку, Миддендорф и Ваганов открыли п-ов Тохареу, который «в виде языка вдается в залив Академии и разделяет его на заливы Ульбанский и Усальгинский» (теперь Николая). Восточнее на материке Миддендорф открыл хребет Мевачан (длина 100 км, высота до 972 м). Он так охарактеризовал
рельеф исследованной области: «Край материка, ограждающий Охотское море с юга, состоит из крутых гор... они почти всегда представляют отвесные или нависшие стремнины... выступающие из береговой линии в виде многочисленных мысов; эти мысы обыкновенно продолжаются по дну морскому бесчисленными подводными камнями, иногда рифами, версты в две длиною...».
Вернувшись к устью р. Тугура в начале октября, Миддендорф и Ваганов снарядили олений караван и поднялись по реке до ее крутой излучины, открыв восточнее короткий хребет Магу (100 км), а западнее - другой, позднее названный Тугурским (около 100 км), перешли на р. Нимелен (система Амгуни), а оттуда по одному из его западных притоков достигли примерно у 52° с. ш. северного продолжения почти меридионального Буреинского хребта - название, впервые предложенное Миддендорфом. Это был хребет Дуссе-Алинь (длина 150 км, высота до 2175 м), который «на всем своем протяжении узок, высок и усажен коническими вершинами». По пути к западу от Нимелена Миддендорф видел горы, отличающиеся значительной высотой и крутизной склонов (Ям-Алинь, длина 180 км, высота до 2295 м). Перевалив в долину Бурен, путешественники спустились по ней до устья Нимана, а но нему и его притокам прошли в бассейн Селемджи. Двигаясь к северо-западу через множество горных речек, в конце декабря 1841 г. они достигли Зои (у устья Гилюя), причем примерно у 130° в. д, и далее к северо-западу на протяжении более 50 км Миддендорф видел «на севере вдали очень высокий хребет с цепью безлесных сопок» (Джагды).
Повернув от устья Гилюя к юго-западу, в конце января 1845 г. они прошли к Амуру. На левом берегу реки Миддендорф отметил «плоскую луговую местность, которая составляет существенную противоположность стране Хребтов. [Она располагается] между Зеей и Бу- реей не только вблизи Амура, но тянется по ним вверх на несколько градусов широты...». Таким образом Миддендорф резко раздвинул границы Амурско-Зейской равнины. Затем путешественники поднялись по Амуру до слияния Шилки и Аргуни, а оттуда через Нерчинск вернулись в Иркутск.
Результатом этого путешествия явилось описание юго-западного берега Охотского моря и Шантарских о-вов. Миддендорф предложил выделить Яблоновой хребет, доставил первые гидрографические сведения о южных склонах Станового хребта и был первым его исследователем. Он положил начало открытию и исследованию хребтов Буреинского и Джагды, дал первые точные геологические материалы о Приморье и бассейне Амура, правильно охарактеризовав этот бассейн как горную страну. Он первый определил южную границу распространения вечной мерзлоты в Восточной Сибири. В опубликованном в 1860-1877 гг. труде «Путешествие на север и восток Сибири» (две части) Миддендорф впервые разработал классификацию тундр, привел доказательства зонального распределения растительности этой территории и разработал общую характеристику ее климата. По мнению советских этнографов, новыми для науки были данные о таймырских эвенках, нганасанах, долганах и северных якутах.
Александр Миддендорф появился на свет в 1815 году, в Прибалтике, на юге Эстонии. Его отец был человеком образованным, он возглавлял одну из гимназий в городе, где проживали Миддендорфы. Именно поэтому его крайне радовало стремление сына к знаниям, особенно естественным наукам.
Окончив гимназию, Александр поступил на подготовительные курсы при Педагогическом институте Санкт-Петербурга. Но любовь к естественным наукам оказалась сильнее, и в 1932 году Александр Миддендорф стал студентом медицинского факультета Дерптского (сейчас Тартуского) университета. Учеба и изучение зоологии и других естественных наук поглощают его целиком.
Миддендорф завершил обучение в 1837 году и стал дипломированным доктором. Но и на этом он решил не останавливаться. Александр отправляется в Европу, где трудиться под началом самых именитых естествоиспытателей того времени, нарабатывая собственный опыт, проводя исследования в области зоологических, геологических, ботанических, антропологических и этнографических наук.
В 1840 году Миддендорф становится участником Лапландской экспедиции, которой руководил Карл Бэр, где проявил себя не только как врач, но и как опытный путешественник, бесстрашный охотник и умелый плотник.
Исследования в Сибири
Миддендорфу удалось произвести на Бэра, с которым они вместе были в Лапландской экспедиции, неизгладимое впечатление, именно поэтому тот рекомендовал Российской академии наук Александра в качестве организатора и руководителя экспедиции в Сибирь. Готовя экспедицию, он пользовался как руководством, материалами Челюскина и Лаптева, известных исследователей.
Датой начала путешествия стало 14 ноября 1842 года. Главной целью экспедиции было исследование полуострова Таймыр, а также вечной мерзлоты. В самом начале 1943 года ученые достигли Турханска, двинулись далее Енисею до устья реки Дудинка, и достигли плато Путорана. Экспедиция была первой, которой удалось добраться до этих территорий (сейчас там расположен Норильск) и описать их.
Ученым-исследователям удалось перейти Северо-Сибирскую низменность, начав тем самым ее подробное изучение. По ходу путешествия Миддендорф открыл горы, которые назвал Баррынга, и к концу 1943 года экспедицией была достигнута Таймырская губа Карского моря.
Февраль 1844 стал временем возвращения ученых в Якутск. Здесь все время Александра и его коллег было посвящено изучению вечной мерзлоты. Собственно, именно Миддендорф стал основоположником мерзлотоведения как такового.
Следующая экспедиция, которую возглавил естествоиспытатель, была к берегам Охотского моря. Здесь в путешествии его сопровождали якуты. Исследователи по ходу составляли карты местности, по которой проходили, фиксируя реки, хребты. Также ими была в этом путешествии впервые описана Селенда – ледяная долина, расположенная в Восточной Якутии. Летом 1844, а именно в июне, ученым удалось добраться до цели – Охотского моря. Но погода внесла коррективы в сроки экспедиции, и ученым пришлось здесь задержаться, но они не теряли времени даром, изучая фауну этой местности и собирая зоологическую коллекцию.
Август 1944 года Миддендорф посвятил изучению побережью Охотского моря. Затем на оленьих упряжках экспедиция отправляется через Буреинские горы, доходит до реки Бурея и Инканского урочища. В начале 1945 года Миддендорф с другими естествоиспытателями добирается до реки Амур, где тщательно исследует как Приамурье, так и Приморский край.
Итоги Сибирской экспедиции
Длительность экспедиции по Сибири составила 841 день. За это время членам научной группы удалось преодолеть порядка 30 тысяч километров пути по самым труднодоступным районам Сибирского региона.
Были проведены уникальные исследования вечной мерзлоты, растительного и животного мира. Также экспедиция собрала богатый этнографический материал, позволивший ученым начать обширную работу в этой области.
Последние годы жизни и деятельности
Александр Миддендорф был членом еще множества экспедиций, и не только на Север. 1860-70-е года он посвятил изучению Черного и Средиземного морей. Изучал морские течения в Северных морях, стал тем человеком, который открыл Нордкапское течение в Баренцевом море.
Также он исследовал Барабинскую степь и Ферганскую долину, а также плотно изучил север России на ее Европейской части. Александр Миддендорф стал тем ученым, который положил начало великим путешествиям с целью освоения российских земель различными учеными.